На главную
www.Mini-Portal.ru

..

НОВОСТИ:
..........................................

   HardWare.

   Интернет.

   Технологии.

   Телефоны.

   Нетбуки.

   Планшеты.

   Ультрабуки.
..............................

.............................................

Поиск по сайту:

.............................................

.............................................

.............................................

Архив новостей:
." height="1" />........................................

.............................................

Яндекс.Погода
Философия на mini-portal.ru
Далее:  Глава 3, $2 >>

ГЛАВА III. От объекта к субъекту, от догматизма к критицизму. От жесткого рационализма к иррационализму.

“В своем уединении в Йене я думал не о жизни, а о природе, на ней сосредоточились все мои размышления. С тех пор я понял, что религия, публичная вера, жизнь в государстве – вот ось, вокруг которой все вращается, и именно сюда надо приложить рычаг, чтобы встряхнуть косную человеческую массу”.
Ф.Шеллинг

§ 1. Объектный подход. Натурфилософские изыскания

В работах данного периода Шеллингом исследуются общие идеи философии и философии природы. Выделяются следующие работы: “Идея философии природы” (1794 г.), “Первый набросок системы натурфилософии” (1797 г.), о мировой душе – “Гипотеза  высшей физики” (1798 г.), “Введение к наброску системы натурфилософии или о понятии умозрительной физики и о внутренней организации системы этой науки” (1799 г.) и “Всеобщая дедукция динамического процесса, или категории физики” (1800 г.). Цикл натурфилософских работ Шеллинга завершается “натурфилософскими афоризмами” (1806 г.), служащими введением в философию природы (1805 – 1806 г).
Замысел разработок натурфилософии как философии природы, как философского учения о природе, находится в тесной связи с фихтеанством, с той проблемой, которой Фихте мало уделял внимания и которую Шеллинг считал необходимым детально разработать в рамках фихтевского наукоучения, а именно – проблему “не-Я”. Сам Фихте лишь схематично наметил структуру “не-Я”, это то, что побуждает “Я” к действию, это – природа. В чем заключается структура “не-Я”, не было ясно. В связи с этим Шеллинг пишет: “Философствовать о природе – значит конструировать природу” [96: 13]. “Задача всей науки состоит в том, чтобы конструировать возникновение фиксированного продукта” [72: 211].
“Попав в мои руки, объект уже прошел  через все метаморфозы, необходимые, чтобы возвести его в сознание. Увидеть объективное в самом начале его возникновения можно, лишь депотенцируя объект всякого философского размышления, который в своей высшей потенции равен “Я”, и конструируя с самого начала этот низведенный к низшей потенции объект” [96: 84].
По этой причине Шеллинг решил дополнить систему Фихте своими натурфилософскими разработками, на что Фихте отреагировал достаточно резко: “У меня возникло предчувствие, что Вы не проникли в смысл наукоучения”. Фихте не дал себе труда увидеть в “философии природы” Шеллинга будущую философию тождества. Поэтому его оценка Шеллинга оказалась всплеском эмоций: “… объективного мира и природы не существует для нас. Они подвергнуты отрицанию по всей линии, а для Вас мир и природа – абсолютно достоверны. Таким образом, Шеллинг пожалел меня. У меня нет природы. Возвращаю ему обратно его сожаление. Считаю его несчастьем, что он обладает природой, которая является не чем иным, как слепой случайностью. Одно из двух должно быть устранено: дух или природа; объединить их невозможно. Их мнимое объединение есть частью – лицемерие, частью – ложь, частью – навязанная чувством непоследовательность” [см.: 90]. Подобная ситуация в свое время сложилась в отношениях Канта и Фихте, когда последний попытался дополнить и развить кантовский критицизм в своем “наукоучении”. Кант, в свою очередь, не менее резко выступил против фихтевского варианта критицизма: “… считаю фихтевское наукоучение совершенно несостоятельной системой. Ибо чистое наукоучение есть не более и не менее, как только логика, которая не достигает со своими принципами материального момента познания, но отвлекается от содержания этого последнего, как чистая логика; стараться выковывать из нее некоторый реальный объект было бы напрасным, а потому и никогда не выполнимым трудом. И, в таком случае, если только трансцендентальная философия состоятельна, неизбежен, прежде всего, переход к метафизике” [65: 383].
Интерес Шеллинга к философии природы объясняется еще и своеобразием эпохи, бурным развитием естествознания в тот период. Если философы ХVII – ХVIII вв. основное внимание уделяли естествознанию, основанному на механике, то Шеллинг в своих работах говоря о “неизбежной тенденции естествознания узурпировать природу”, “переходить от природы к интеллигенции” [69: 233], концентрирует внимание на других  разделах естествознания, к примеру на научной химии, отбросив теорию флогистона. По сути дела, в ней уже начинается развитие теории химических элементов и их взаимодействия. Несомненно, большой интерес в то время вызывает развитие электричества, а точнее, явления электричества и магнетизма, оказывая влияние на общие мировоззренческие установки эпохи. Сюда относятся, прежде всего, исследования животного электричества итальянским ученым Гальвани и, в связи с этим, новая трактовка жизненных процессов и самой жизни. Электрическая энергия трактовалась как сущность жизненного процесса. В биологии вновь возрождаются эволюционистские идеи и принцип целесообразности.
Шеллинг, переосмысливая все эти новые идеи естествознания – идею эволюции, идею химических превращений как взаимодействие элементов, идею электричества и магнетизма, в том числе и гальванизма, – считает, что в основе  природных явлений лежат динамические процессы. Для Шеллинга динамизм – это гальванический процесс, объединяющий, по его словам, электрическую, магнитную, химическую и специфически  жизненную деятельность. Другими словами, гальванический процесс (или динамический процесс) – это выражение единства природы, единства ее различных сил.
Шеллинг выступил против существования множества различных материй: тепловой материи (теории флогистона), электрической материи, магнетической материи, химической материи, жизненной материи и т.д. По Шеллингу, существует единая материя, которая имеет лишь различные проявления и формы. “Отпадают, – пишет Шеллинг, – все абсолютные качественные различия материи, которые ложная физика фиксирует и закрепляет в понятия так называемых “субстанций”: вся материя внутренне едина и по существу представляет собой тождество” [97: 339]. Так что  в теории гальванизма, по Шеллингу, выражаются два единства: единство – в смысле единого понимания природы; и единство – в плане синтезирующей идеи тогдашнего естествознания. Принцип гальванизма рассматривается как общая формулировка для всех тех. процессов, действия которых переносятся и на сам результат.
В натурфилософии Шеллинга есть еще более существенная для самой его философского мировоззрения идея – идея полярности. Единство природы, по Шеллингу, основано на взаимодействии противоположных сил, выражением которых является полярность. Это свойство полярности приобретает у Шеллинга статус универсального принципа. В связи с этим Шеллинг пишет: “Всеобщий закон конечных явлений материи – это закон полярности или двойственности и тождественности” [96: 283]. Полярность – это такое действие, которое обусловлено противоположными началами, относящимися друг к другу как положительный и отрицательный принципы. Прообразом такой полярности послужила полярность магнита, каждая часть которого воспроизводит полярность целого куска. “Магнетизм вовсе не особенность того или иного отдельного рода материи, но свойство материи вообще, следовательно, подлинная категория физики” [70: 154]. Такое разделение единого характерно для всей природы, для всей действительности, для всех сфер бытия. “Где есть явления, – пишет Шеллинг, – там уже есть и противоположные силы. Следовательно, наука о природе предполагает в качестве непосредственного принципа всеобщую двойственность и, чтобы это было понятно, всеобщее тождество материи. Истина – не в принципе абсолютного различия и не в принципе абсолютного тождества, истина в их единстве” [73: 101]. Полярность – не чисто магнитный феномен, а универсальный феномен.
Принцип явления электричества красноречиво свидетельствует о противоположности положительных и отрицательных зарядов, в области химизма – это раздвоение на кислоты и щелочи, на кислород и водород как принципы, которые выражают сущность механизма взаимодействия химических процессов. Жизнь тоже характеризуется Шеллингом  внутренне поляризованной – в противоположности процессов возбуждения и торможения: “В каждом одушевленном теле должна поддерживаться постоянная смена материи. <…> Всякое единство субъективного и объективного, мыслимое деятельным, есть познание” [74: 580]. Для материи, или, точнее говоря, для неорганической природы характерна противоположность притяжения и отталкивания. “Эти две борющиеся силы, представляемые одновременно и в единстве, и в противоположности, приводят к идее организующего начала, образующего систему мира. Быть может, древние и хотели его обозначить термином “мировая душа”” [см.: 73]. Полярность, – по мнению Шеллинга, настоящая мировая душа. В природе, по словам Шеллинга, царит всеобщий дуализм. Как пишет Шеллинг  ? «Всеобщий дуализм начал господствует и в неорганической природе» [73: 170] или по-другому «всеобщий дуализм в качестве принципа всякого объяснения природы – столь же необходим, сколь необходимо понятие самой природы» [72: 187].
В отличие от идей противоположности и полярности у Кузанского и Бруно, Шеллинг не ограничивается схематичным изложением этой новой теории, а дает ей солидное, тщательное, логически целостное обоснование, согласно новейшим достижениям естествознания этой эпохи. Это то, что впоследствии будет названо диалектикой природы, диалектикой бытия.
У Шеллинга пока еще нет формулировки единства и борьбы противоположностей как основы бытия, как онтологического принципа, но в учении о полярности, в принципе, поднимается и формулируется именно эта проблема, т.е. проблема, которая впоследствии станет ядром гегелевского учения о диалектике и основной для такого мощного политического учения ХIХ – ХХ вв., как марксизм-ленинизм и других различных левацких теорий и действий. Можно сказать, что Шеллинг на данном этапе натурализовал диалектику.
Принцип полярности является выражением мировой души, универсальным принципом природы, бытия. Полярность исследуется как взаимодействие противоположных сил, начал, включая сюда царство механических процессов, царство химизма и царство жизни. Эти три царства природы, по мнению Шеллинга, основаны на различных типах взаимодействия противоположных сил. И проявления, например, жизненных или химических процессов – результат взаимодействия этих сил. Если действие этих сил определяется чисто количественными характеристиками, то возникает механизм. Если действие имеет качественный характер, то возникает химическое явление.
Другая трактовка той же мысли: если борьба сил, по мнению Шеллинга, угасает хотя бы на время в каком-то продукте природы, то в этом случае возникают тела, говоря современным языком, неорганической природы или механические объекты. Если равнодействие противоположных сил нарушено, то в этом случае тела образуют сферу химических явлений. Но, в силу стремления к равновесию, равнодействию, химизм может переходить и переходит в механизм. А в свою очередь, механизм порождает химизм. Наконец, если противодействие противоположных сил никогда не устанавливается окончательно, а равновесие возникает лишь временно, на какой-то короткий промежуток, чтобы затем стать опять неравновесным, то тогда имеет место жизненный процесс в различных проявлениях, вплоть до мысли. Таким образом, Шеллинг утверждает, что природа – это различные ступени развития одной и той же абсолютной организации.
Понятие жизни также является одним из фундаментальных в натурфилософии Шеллинга. Жизнь – это самое существенное во всех вещах, “не жизнь есть свойство или продукт живой материи, но, наоборот, материя есть продукт жизни” [73: 125], и “существенное во всех вещах есть жизнь; к области случайного относится лишь форма их жизни” [98: 500]. Организм характеризуется Шеллингом как принцип всех вещей. Это учение о том, что жизнь пронизывает всю природу, можно назвать теорией или принципом органицизма: “Не организм есть свойство отдельных вещей природы, но наоборот, отдельные вещи природы суть столь же многочисленные ограничения или отдельные способы созерцания всеобщего организма” [73: 125].
Говоря о том, что жизненные процессы пронизывают всю природу, все тела, Шеллинг имеет в виду, что, собственно, мертвые тела, которые встречаются как таковые, это результат потухшей жизни или того, что в них установилось временное равновесие противоположных сил. Потом снимается равновесие – и в этом мертвом теле опять пробуждается, вспыхивает жизнь.
Наряду с пониманием полярности как сущностной основы жизни, у Шеллинга зарождается новая идея, выделяющая его теорию организма, – идея развития жизни. В живой реальности наблюдается переход от низшего к высшему, которому присуща внутренняя тенденция усложнения, совершенствования, или то, что Шеллинг называет потенцированием, процессом потенцирования.
Каждый уровень организации характеризуется Шеллингом как определенная потенция. Эта потенция (возможность) заключается в переходе к более высокой ступени. В частности, Шеллинг выступает против тогдашних эволюционистских концепций биологии, согласно которым новые, более высокие, более развитые виды порождаются другими видами. Все разнообразие органов и частей указывает лишь на разнообразие направлений, вынуждено  действовать стремление к формированию на данной ступени развития. Всякое формирование происходит путем эпигенеза (метаморфозы или романтической эволюции). Нельзя понять развитие природы как порождение одних видов другими в результате изменения видов. Сама же идея изменчивости видов и возникновения новых видов Шеллингом не отрицается. Изменение видов, по Шеллингу, объясняется стремлением видов, стремлением природы к некоторому абсолютному оригиналу. Природа путем постоянного отклонения от всеобщего идеала постепенно производит все разнообразие своих продуктов и осуществляет свой идеал, если не в отдельных продуктах, то в целом. По этому поводу Шеллинг пишет: ? «Если говорить об истории природы в подлинном смысле этого слова, то природу следовало бы представлять себе так, словно, будучи по видимости свободной в своем продуцировании, она постепенно производит свои продукты во всем их многообразии посредством постоянного отклонения от одного изначального прообраза, а это было бы не историей объектов природы (таковой является, собственно говоря, описание природы), а историей самой производящей природы» [69: 452]. Эти процессы обусловлены имманентной целью, то есть той целью, которая заложена в природе изначально, внутренне присуща. Придя к сознанию совершенного организма (по сути своей это духовное стремление), пытаясь реализовать это стремление, эту цель, природа создает различные виды: сначала самые простые, низкоорганизованные, потом, убедившись в том, что это не отвечает цели, она создает более совершенные, более сложные организмы. “Путешествующий по Италии замечает, что на великом обелиске в Риме можно прочесть целую всемирную историю; точно так же в каждом продукте природы. Всякий минерал есть отрывок из летописей Земли. Но что такое земля? Ее история вплетена в историю всей природы; и, таким образом, ископаемых цепь тянется через всю неорганическую и органическую природу вплоть до истории Вселенной” [72: 199]. Признание существования природы, как, в принципе, и любого другого объекта, в качестве первичной реальности Шеллинг называет догматизмом.
Критическая философия, по мнению Шеллинга, должна дедуцировать природу или, другими словами, показать, как природное, материальное развивается из внутренней сущности, которая отличается от нее самой. “Не мы познаем природу a priori, а природа (как целое) существует  a priori, т.е. всякая отдельная вещь в ней определена целым или идей природы как таковой” [98: 279]. Дедукция природы, по Шеллингу, сходна с полаганием “неЯ” у Фихте. Природа, по мнению Шеллинга, в качестве одного из своих важнейших внутренних импульсов имеет потребность в познании, а эта потребность может реализоваться лишь при наличии объектов созерцания, а объекты созерцания должны носить чувственный характер, а их чувственный характер обеспечивается тем, что они (объекты) приобретают природноматериальный вид, а это означает, что внутренняя потребность самопознания, механизм этого самопознания обусловливает то, что для реализации (самопознания) познающего духовного начала возникает природное бытие.
Материю Шеллинг понимает еще покартезиански. Для него это протяженное  бытие и только. Поэтому дедукция материи для Шеллинга заключается в вопросе: почему существует протяженность? Или: почему мир представляется нам в этих измерениях протяженности? Длина, плоскость, объем – вот эти измерения.
Предметом конкретного воплощения такой дедукции является дедукция пространства. Дедуцировать различные характеристики пространства – означает понять, что такое материя и что такое природа. Для осуществления такой дедукции Шеллинг пытается провести связь между силовыми характеристиками природы – это электричество, магнетизм, химизм – и определенными пространственными характеристиками. Сами по себе эти силовые характеристики не материальны, а духовны. Они лежат в основе измерений пространства, и поэтому пространство оказывается производным от этой силовой картины мира.
Дедукция пространственных характеристик начинается с анализа феномена магнетизма. “Магнетизм вообще конструирует длину” [69: 325]. Между полюсами магнита взаимодействие происходит по прямой линии. В центре находится точка безразличия, от нее в одну сторону идет силовая характеристика со знаком плюс, в другую – силовая характеристика со знаком минус, и вследствие такой поляризации образуется прямая линия – длина. Далее Шеллинг обращается к электричеству. Электрические заряды могут взаимодействовать и по прямой, и под различными углами. Отсюда образуется такая характеристика пространства, как плоскость. Затем привлекается химизм. Противоположные силы, участвующие в химических процессах, могут действовать в различных направлениях. Отсюда образуется третье измерение пространства, а именно – объем. Подводя итог, Шеллинг пишет: “Магнетизм настолько всеобщ во всеобщей природе, насколько чувствительность в органической, которая присуща и растениям. Он лишь не является в отдельных субстанциях; то, что у магнитных субстанций различается как магнетизм, в так называемых немагнитных субстанциях при соприкосновении непосредственно превращается в электричество, точно так же, как-то, что у животного различается как ощущение, у растении непосредственно переходит в сокращения (Zusammenziehungcn). Следовательно, не хватает лишь средств, чтобы познать магнетизм так называемой немагнитной субстанции” [99: 254]. Идея Шеллинга – вывести пространственные характеристики из самой природы, из самой материи – весьма плодотворна в научном отношении. Шеллинг отказывается от присущего естествознанию со времен Демокрита и до Эйнштейна представления о пространстве как простом вместилище тел, как пустоте, как субстанции, существующей наряду с природой, с материей. Попытка вывести пространство из взаимодействия противоположных сил была, если угодно, вызовом научному стилю мышления той эпохи. Идея Шеллинга о пространстве и подобные ей идеи, высказанные философами, несмотря на всю их философскую туманность и, казалось бы, отдаленность от естествознания (той же физики), служат, как правило, плодотворным началом для изменения научной картины мира. Высказанные, ассимилированные в культуре, они продолжают жить и работать.
Именно такого рода идеи послужили концептуально-психологической основой для Эйнштейна, когда тот не решался сделать последний шаг от частной теории относительности к общей. Изменить веками существующее представление о пространстве и времени как о субстанции,  как о вместилище, как о пустоте было трудно не столько в научно-физическом смысле, сколько в идейно-психологическом аспекте. Ведь у Эйнштейна пространство – это не вместилище, не субстанция наряду с материей, природой, а производное от гравитирующих масс.
Шеллинг, говоря о дедукции пространства и конструирующем значении для этого процесса взаимодействующих сил, проводит некоторые параллели между механическими характеристиками, механическими силами природы и другими типами взаимодействий. С этих позиций химизм рассматривается им как проявление механической силы тяжести, которая приобрела качественный характер. Силы тяжести, в соответствии со своим коррелятом химизмом, обеспечивает наполненность пространства, обусловливает его непроницаемость. Это происходит, когда в нем (т.е. в механическом процессе) нарушено равновесие. Когда же равновесие сил на какое-то время восстанавливается, данное явление природы опять превращается в механизм, т.е. относится к области неорганической природы. Сила отталкивания может модифицироваться в свет. Еще одна модификация механической силы отталкивания – это человеческое мышление. Подводя некоторые итоги шеллинговского понимания взаимоотношений между различными силами, можно сказать, что силе притяжения соответствует магнетизм, и далее – химизм, а силе отталкивания соответствует свет, связанный с теплотой, и на более высокой ступени – мышление. По поводу этого Шеллинг писал, что свет – это “чувство природы”, с помощью которого она “заглядывает в свою внутренность”. Проводя дальше эти идеи параллелизма, Шеллинг пишет: “Чувственность есть только более высокая потенция магнетизма, раздражимость, есть только более высокая потенция электричества, стремление к воспроизведению – только более высокая потенция химического процесса” [72: 225]. Притяжение и химизм, магнетизм Шеллинг называет формирующими силами, а вес, теплота и, далее, мысль – силами разлагающими, но не в смысле распада, а разлагающими старые формы. Они взрывают состояния равновесия и ведут к новой ступени развития, обусловливая тот процесс потенцирования, который является сущностью развития.
Таково в общих чертах натурфилософское мировоззрение Шеллинга. В ней, конечно, немало фантастических домыслов, необоснованных спекуляций, но немало и плодотворных идей, которые стимулировали  развитие и философской мысли, и естествознания. По меньшей мере, натурфилософские изыскания Шеллинга вызывали неподдельный интерес как у философов, так и у ученых-естествоиспытателей. В связи с этим Шеллинг писал: “Натурфилософию упрекают в том, что она презирает опыт и мешает его прогрессу, и это происходит в то время, когда многие естествоиспытатели наилучшим образом используют ее идеи и применяют их в своей экспериментальной работе. Разум и опыт могут противоречить друг другу только по видимости” [100: 179].
В это сложное время, когда научные открытия нарастали снежным комом, Шеллинг попытался в своей натурфилософии дать единую научную картину мира, которая соответствовала его эпохе, а точнее – опережала ее.

Далее:  Глава 3, $2 >>

Все права защищены © Copyright
Философия на mini-portal.ru

Проявляйте уважение!
При копировании материала, ставьте прямую ссылку на наш сайт!

Участник Рамблер ТОП 100