www.Mini-Portal.ru
НОВОСТИ:
.............................................
|
ГЛАВА IV. Рационализм или иррационализм?
“Никогда еще, с тех пор как люди мыслят, не было такой всеобъемлющей системы философии, как система Гегеля. Логика, метафизика, философия природы, философия духа, философия права, религии, истории – все было собрано в одну систему, все сведено было к одному основному принципу”.
К.Маркс и Ф.Энгельс
§ 1. Гегель и его ранние рукописи
Анализ творчества Г.Гегеля представляется целесообразно начать с анализа его ранних рукописей, которые были опубликованы после его смерти Розенкрамсом. Полностью эти рукописи в 1907 году опубликованы под названием “Теологические рукописи молодого Гегеля” неогегелеанцем Германом Нолем. Эти рукописи стали большой сенсацией и заставили по-новому взглянуть на творческую эволюцию этого немецкого мыслителя, пересмотреть традиционные оценки и устранить антитезу между Гегелем и Кьеркегором, между гегельянством и экзистенциализмом, которая была традиционной для историкофилософской литературы.
Эти ранние рукописи послужили новым мощным источником развития гегельянства сначала в Германии, потом во Франции. В своем развитии неогегельянство перерастает в религиозную философию. Такая эволюция достаточно закономерна, публикаторы и комментаторы ранних рукописей Гегеля сразу же отметили, что между молодым Гегелем и Кьеркегором существует противоречие, которое отстаивал сам Кьеркегор (см. к примеру “Философские крошки”). Он характеризует Гегеля как абстрактного мыслителя, втиснувшего себя и весь мир в прокрустово ложе логического понятийного мышления, а свою философию, как живое, конкретное размышление о человеческой экзистенции, ее переживании.
В этих юношеских рукописях, частично опубликованных в книгах “Работы разных лет” и “Лекции по философии религии”, неогегельянцы находили наброски, зародыши экзистенциональной философии, целый комплекс идей этой философии, высказанных еще задолго до Кьеркегора. В связи с анализом ранних работ Гегеля, появились два подхода к оценке творческой эволюции Гегеля, соотношению раннего и позднего Гегеля:
1. Зрелый Гегель в основном отказался от экзистенциональной проблематики и решений в угоду панлогизму, панрационализму.
2. Панрационализм Гегеля, его логическая система, в основе своей имеют комплекс экзистенциональных проблем, подходов.
Поэтому гегелевская система не является рационализмом в подлинном смысле этого слова, а является лишь рационалистической логической формой, под которой скрыто иррациональное содержание, а гегелевская диалектика является квинтэссенцией экзистенциального подхода, миропонимания. Как говорил известный неогегельянец Кронер, это “иррационализм, возведенный в метод” [93: 271272].
Наибольшее значение в этом плане имеют четыре рукописи Гегеля, хотя их и нельзя назвать законченными работами: “Народная религия и христианство”, “Жизнь Иисуса”, “Позитивность христианской религии”, “Дух христианства и его судьба”. К работам социально-политического содержания из ранних работ можно отнести – “О новейших внутренних отношениях Вюртемберга и устройстве магистра этого немецкого княжества”.
В этих рукописях Гегель размышляет о религиях, в частности, большое внимание уделяет античной религии Греции и Рима. Главной проблемой для Гегеля выступает соотношение судеб античной и христианской религий.
Социально-историческая проблематика здесь занимает не последнее место. В своих размышлениях Гегель пытается отстраниться от теологии, считая, что последняя является тем элементом религии, который искажает ее сущность, необходимую для человеческой культуры. Он отделяет религию от теологии и противопоставляет их друг другу. Такое противопоставление приводит к тому, что понятие религии у Гегеля наполняется нетрадиционным содержанием.
По мнению Гегеля, языческая религия древних греков была народной, она создавалась непосредственно самим народом Древней Греции и Рима. Она создавалась спонтанно, свободно, не навязывалась кем-то извне, а шла от самого народного духа, не была какой-то принудительной системой верований, а являлась выражением ментальности этих народов.
Граждане Греции и Древнего Рима приходили к этим верованиям как свободные, свободные как в области религиозных убеждений, так и в других сферах. Содержание этой религии, по мнению Гегеля, сводилось, по сути дела, к тому, что она окружалась священным ореолом социальноисторическая структура античного общества, гражданские добродетели. Эта религия была религией омирщвленной (мирской), посюсторонней. Она связывала человека непосредственно с земной жизнью, с теми задачами, которые он должен был решать как гражданин. Она культивировала чувство гражданства, и в этом смысле ее можно назвать гражданской религией. Ее призванием было воспитание граждан в духе республиканских добродетелей. Она воспитывала граждан этого мира, свободных граждан, для которых свобода является высшей ценностью, за которую они готовы умереть и не испытать страха перед смертью. Эта религия связывала людей тесными органическими узами с обществом. А точнее, не связывала с обществом, а объединяла их в органическую целостную общность.
Христианская религия, по мнению Гегеля, обладает совершенно иными чертами, он называет ее позитивной религией. Позитивность в понимании Гегеля – это отрицательная черта религии, извращающая ее сущность. Позитивная религия включает в себя жестко зафиксированную сумму догматов, в которые люди обязаны верить и принуждаются верить.
Эти догматы разрабатываются духовенством, чиновниками официальной религии и навязываются верующим. Такая религия является духовнопринудительной. Она отрывает человека от общества, противопоставляет человека другим людям, кроме того, является индивидуалистической религией, сосредотачивает все помыслы человека на его личном существовании. Акцент делается на потустороннем существовании человека. Земная жизнь рассматривается лишь как подготовка к вечной жизни.
Для данной позитивной религии характерна иррациональность, она противоречит требованиям человеческого разума, противоречит тому, что ясно, понятно, доказано. Подобная религия имеет авторитарно-иррациональный характер и является союзницей и опорой политического деспотизма.
Более того, по мнению Гегеля, она враждебна полноте человеческого существования, гармоничному бытию человека. Она культивирует все болезненное, все то, в чем выражается подавление человеческой жизни, враждебна ей. В частности, эта религия враждебна красоте, эстетическому чувству, развитому в античности. Она воспитывает в человеке пассивность, героев страдания и мученичества, а не активного деятеля, преобразователя на земле.
В этой критике “позитивности” мировых религий многое созвучно идеям эпохи Просвещения, просветительской критике религии. Гегель занимает позицию, направленную против ортодоксального христианства, а также по некоторым вопросам и против протестантской конфессии. В этом смысле название юношеских рукописей Гегеля “Теологические рукописи” явно неудачно.
Несмотря на критику “позитивности” мировых религий, позицию Гегеля нельзя назвать антирелигиозной. Гегель полагает, что религия – это необходимый элемент человеческой культуры, без нее не может существовать человечество, без нее не могут устанавливаться необходимые для этого существования органические связи между людьми.
Недаром слово “религия” от латинского – “связь”. Такая позиция Гегеля не нова, как уже отмечалось, она духовно близка к деистическим версиям, в частности, к идеалу гражданской религии Руссо.
В этой связи Гегель подчеркивал эмоциональную основу религии. Для него это прежде всего система чувствования, которая опосредуется разумом.
Для Гегеля очень важна проблема того, как произошло, что народная религия была вытеснена упаднической религией.
В связи с этим Гегель высказывает ряд идей об источниках религии, ее объективной обусловленности. Такую обусловленность Гегель усматривает в характере жизни народа, который исповедует данную религию.
Гегель вводит понятие народного духа, который характеризует общность жизни народа, его целостность. Сюда включается система представлений, система убеждений, верований. Эта система воплощается в реальных социальных институтах, этот дух пронизывает все сферы общественной жизни. В связи с этим религия должна быть понята как элемент духа народа.
Народная религия существовала, по мнению Гегеля, в античности, потому что древние греки и римляне были свободными людьми. Каждый гражданин участвовал в решении общественных дел, был гражданином в подлинном смысле этого слова. Все свои помыслы и действия он связывал с родным полисом.
Положение, по мнению Гегеля, меняется тогда, когда происходит переворот социально-политических и имущественных отношений позднего античного мира. Прежде всего, это связано с возникновением Римской империи. Устанавливается деспотическая власть, ликвидируются гражданские свободы, свободные граждане превращаются просто в подданных, которые не оказывают влияния на ход государственных дел, они отчуждены от социально-политической целостности.
Именно в этот период происходит оформление частного права. Право на собственность провозглашается неотъемлемым, сущностным правом человека, его основным правом.
В таком обществе все помыслы человека начинают концентрироваться на его личном существовании, прежде всего на его имущественном положении. Поглощенность имущественными заботами означает, по сути дела, отчужденность человека от его собственной сущности, и все помыслы такого подданного, который перестал быть гражданином, начинают концентрироваться на его личном существовании, прежде всего, на его имущественном положении, на обладании богатством или отсутствии богатства. Имущественные интересы становятся всепоглощающей заботой. Это одна из форм отчуждения человека от его сущности, отчуждения от общества, отчуждения от гармоничного бытия. Вот в этих условиях, по мнению Гегеля, закономерно возникают христианские верования, и они вытесняют языческое мироощущение.
Индивидуалистическая религия полностью соответствует индивидуалистическому укладу жизни в таком обществе. В такой религии совершенно закономерно возникает догмат о бессмертии души и вечной жизни в потустороннем мире как основной, существенной части его бытия.
У человека в таких условиях возникает ужас перед смертью, и этот ужас стимулирует идею бессмертия души и потустороннего существования, воздаяния. Этот ужас не испытывали люди античного мира, потому что у них на земле существовала полнота их земной жизни, они не мечтали о загробном блаженстве. Уже в христианском мире у людей обездоленных возникает желание и стремление к компенсации, хотя бы в своих мечтаниях в сфере потустороннего существования. Это прорыв в узко-просветительском понимании происхождения религии, но, тем не менее, это просветительское отношение Гегеля к религии.
Исследуя экономические и социально-политические предпосылки возникновения и распространения мировых религий, Гегель не уходит от просветительских настроений, установок. По этим рукописям можно проследить зарождение исторического подхода у Гегеля и зародыш понимания религии как того, что затем в марксизме было названо надстроечным явлением.
Гегель ставит немало вопросов о характере самого христианства и о его эволюции. Если для первых работ Гегеля характерно понимание христианства как народной религии, то в дальнейшем Гегель делает акцент на антитезе между евангелистским христианством и последующими формами христианской религии. Так, вероучение, которое зафиксировано в проповедях самого Господа Иисуса Христа, как они представлены в Евангелиях, если и не представляло собой народную религию, то, во всяком случае, это была не позитивная религия.
Сам Христос резко выступил против позитивности иудаизма, для которого была характерна жесткая система предписаний, регулирующая поведение человека, его обязанности перед Богом, вера в то, что Бог есть трансцендентное бытие, абсолютный Господин людей, по отношению к которому люди являются рабами, обязанными Ему лишь повиноваться. Эти предписания, эти поведения были привнесены извне.
Чем больше Гегель рассуждает о проповедях Христа, тем дальше отступает от евангельского содержания, весьма вольно излагает евангельские тексты, отходит не только от буквы Нового Завета, но и от учения самого Христа. Представление Гегеля о Христе – это, скорей всего, представление об идеале христианской религии, которой она должна была бы быть.
По мнению Гегеля, Иисус Христос обратился в своей проповеди к тому моральному закону, который наличествует в каждой человеческой душе, присущ каждому человеку. Это, как говорит Гегель, выражение всеобщего разума. (интеллектуальная традиция протестантизма, разумное обоснование религии. См. Кант “Религия с точки зрения разума” или “Религия в пределах только разума”).
Это нравственно разумная основа имеется у каждого человека. Иисус Христос осознавал ее и призвал всех людей следовать этому нравственному внутреннему закону. Несомненно, что здесь сказывается огромное влияние Канта, кантовского учения о религии, о нравственности, о разуме. Если усилить тезис, то можно назвать Иисуса Христа кантианцем античного мира.
Согласно Гегелю, нравственность, которую проповедует Иисус Христос, заключается в призыве к альтруистическим отношениям между людьми, культивированию взаимной доброжелательности, прощения, устранения всевозможных претензий в отношении друг к другу, противоречий между ними. Здесь, в качестве посылки выступает та мысль, что не один человек не может быть господином по отношению к другим людям.
Отношения господства и подчинения должны быть заменены духом альтруизма, взаимопомощи, взаимного служения людей друг другу. Здесь выражается социальный идеал самого Гегеля того времени: снятие социальных антагонизмов и вопросы о собственности. Обладание ею, приращение ее не должны находиться в центре внимания человека. В то же время необходимо отметить, что Гегель живет в эпоху правового устройства государства, и его выступления против всепоглощающего внимания и забот об имуществе не нужно понимать как отрицание имущества как такового или отрицание частного права. Гегеля можно назвать просвещенным сторонником частной собственности. Призывы полностью отказаться от частной собственности Гегель считает утопическими идеями.
Люди должны руководствоваться нравственными идеями, видеть друг в друге личности и не доводить свои отношения до степени антагонизмов. Должно быть гармоничное бытие, сотрудничество между людьми, созидаемое любовью.
По мнению Гегеля, смысл учения Христа сводится к морализированию религиозного характера. Это мирская, омертвленная религия нашего посюстороннего мира. Иисус Христос проповедовал царство Божие на земле в том смысле, что между людьми должны установиться вот такого рода альтруистические отношения. И никакого царства Божьего быть не может. Все остальное лишь суеверие, фантазии, домыслы и прочие извращения подлинной религии. Явно прослеживается протестантская традиция сведения религии к морали.
Здесь также сказываются и просветительская установка Гегеля, просветительский дух Гегеля, в частности, в том, что такого рода понимаемая религия вовсе не противоречит разуму, и наоборот такие религиозные положения доступны познанию, разумному обоснованию. Они не в коей мере не являются иррациональными. Для такого понимания религии характерно, как рациональное, так и эмоционально-чувственное понимание нравственного закона.
В последней гегелевской работе “Дух христианства и его судьба” появляется новый акцент трагичности человеческого существования. Это трагедия самой христианской религии. По мнению Гегеля, сама жизнь и жизнь духа представляет собой противоречивый процесс. Процесс, в котором имеются противоположности, и эти противоположности выделяются и развиваются до степени острого конфликта. Первоначальное единство жизни разрывается тем самым, и человек отрывается от жизни как гармоничного существования.
Здесь, конечно, речь, в первую очередь, идет об антагонизмах социального характера, а также выделяются антагонизмы между разумом и чувствами. У человека в связи с этим возникает чувство тоски, горечи, страдания и не только чувства страдания. Он действительно страдает и обретает несчастное сознание. Христианство как раз и является наиболее полным выражением этого сознания.
Иисус Христос попытался преодолеть это несчастное сознание, это раздвоение, это несчастье посредством любви. Эта попытка не достигла успеха, т.к. идеалы Иисуса Христа, по мнению Гегеля, не превратились в формы самой жизни. Эти призывы оказались нереализованными. Вот в этом и заключается трагическая судьба самого христианства.
Это выражается в том, что по мере своего исторического роста, оно становится позитивной религией. Христианская любовь на практике оказывается не продуктивным принципом примирения и снятия противоречий. В этой работе у него появляется и другая мысль, которую можно считать переходом к собственной философии Гегеля.
Гегель говорит о том, что форма единства противоположностей, их примирения являются понятием. Это понятие рассматривается в двух отношениях, точнее говоря, речь идет о двух формах понятия.
С одной стороны, понятие может выступать как то, что противоположно жизни. В чем фиксируется разорванность жизни. Здесь имеются в виду рассудочные, традиционные понятия. С другой стороны, может быть другая форма понятия – высшая форма понятия, в которой могут быть объединены и примирены противоположности. Это уже зародыш собственно гегелевского способа философствования, его подхода к решению философских проблем и их разрешению, о которых он писал в своих юношеских рукописях.
Таким образом, в юношеских теологических рукописях Гегеля рассматривается религиозная проблематика. За религиозной жизнью Гегель видит реальное бытие людей, вернее, Гегель рассуждает о реальной жизни, социально-политических, экономических отношениях и отношение людей к этим отношениям, т.е. речь идет о рефлексии этих отношений в их сознании, нравственных отношениях между людьми.
Другим срезом является то, что Гегель рассматривает противоречия в основе этих отношений, скрывает то, что потом будет названо антагонизмами этих отношений, точнее говоря, Гегель здесь скрывает диалектику социального бытия человечества, диалектику социально-исторического развития. Для того чтобы осмыслить эти противоречия и найти какие-то формы их разрешения, нужно найти какую-то новую форму понятия, выработать такой тип понятий, в которых эти противоречия разрешались бы.
Это пока еще отдаленная постановка вопроса о новой логике, которую будет развивать Гегель, в частности о состоянии несчастья, о котором он пишет; несмотря на то, что оно охватывает громадный исторический период, тем не менее, оно должно быть снято.
Экзистенциалистов как раз привлекли рассуждения Гегеля о несчастном сознании. Они трактуют Гегеля как философа, говорящего о неизбывности этого страдания, о том, что оно неотделимо от жизни отдельного человека и жизни вообще, но сам Гегель не останавливается на этом несчастье. Он полагает, что отчуждение человека может быть и должно быть преодолено. Это разрешение должно произойти в рамках новой логики, новых форм понятий.
Несмотря на всю критику традиционных форм понятия, Гегель, тем не менее, выступает как иррационализм. Нужно найти для этого подходящую форму рациональности, выявляющую внутреннюю разумность существующего. Эта разумность выражается в идеях о всеобщем разуме, который воплощается в человеческом бытии. Таков первый этап мировоззренческого развития Гегеля.
Внимание Гегеля сосредотачивается на социально-историческом бытии человечества, на диалектике этого бытия. Гегель в начале своего пути не логик и тем более не чистый логик. Он приходит к идее логической конструкции всеобщего разума. Эта конструкция имеет прочную базу в человеческой жизни, в истории человечества, а не представляет собой просто продукт чистой мысли. В ранних работах Гегеля просматривается, серьезное, вдумчивое, кропотливое переосмысление традиции немецкой философии, в частности кантовской этики, кантовской трактовки нравственного сознания человека.
Затем, когда у Гегеля появляется идея раздвоения противоположностей, их конфликта, их разрешения, снятия, здесь, несомненно, просматривается влияние Фихте и Шеллинга. Ранние работы Гегеля, посвященные проблемам религии, явились своеобразной формой переосмысления наследия немецкой философии.
Гегель анализирует противоречия человеческого бытия через свой интерес к определенным формам идеологии. Это одна из возможных трактовок ранних гегелевских работ. С другой стороны неогегельянская попытка представить позднего Гегеля из христианских догматов, из христианской заповеди любви имеет под собой достаточно серьезное основание. Это христианское миропонимание оформляется Гегелем, по мнению неогегельянцев, в виде категорий, подводится под ту систему категорий, которая уже была наработана в немецкой философии и добавляет свою разработку категориального аппарата. Гегель пытается переосмыслить догматы христианства в виде этих категорий. Также необходимо отметить влияние на творчество и развитие Гегеля идей немецкого мистика ХVI века Якова Бёме. Влияние пантеизма и иррационализма Бёме и реализма Спинозы на всю немецкую философию не раз уже рассматривались. Вполне возможно, что переливы галлюцинации Бёме послужили моделью, прообразом для взаимоперехода категорий гегелевской диалектики.
Все права защищены © Copyright
|
